На Югорском лыжном марафоне выросли многие лыжники. Например, Сергей Устюгов. Югорчанин бежал его когда только-только подходил к профессиональной карьере. Затем выигрывал Югорский марафон, будучи чемпионом мира. А сейчас вышел на старт в статусе олимпийского чемпиона.

К этой награде лыжник из посёлка Междуреченский проделал трудный путь, а его коронная дистанция - спринт - так и не покорилась лыжнику на Олимпиаде. В 2014 году он упал в финале и до тройки призёров не добрался. Четыре года спустя, будучи в сумасшедшей форме, приглашение на Игры не получил. А в этом году на Олимпиаде в Пекине выбыл из борьбы за медали в полуфинале. Но позже в команде с Червоткиным, Большуновым и Спицовым выиграл эстафету. Эта победа переписала историю лыжных гонок страны, так как последний раз олимпийское золото в мужской эстафете сияло на груди наших спортсменов 42 года назад.

Как встретили Сергея в родном посёлке, чем он планирует заниматься дальше и почему избегает журналистов?

Сергей, взять у вас интервью - это задача, честно признаюсь, не из лёгких. И, наш сегодняшний разговор - это, можно сказать, как бы, моя маленькая журналистская победа. Скажите, почему вы чаще всего скрыты от средств массовой информации?

На самом деле я не любитель давать интервью, когда нет настроения, нет, что сказать. О чем можно говорить? Сейчас у всех, наверное, главные вопросы, да, после сезона. «Что, как, почему? Будете вы бегать дальше, нет?». Я сейчас пока хочу сконцентрироваться маленько на другом, на своей семье, отдохнуть от лыж, и посвятить своё время семье.

В этом году стали олимпийским чемпионом. Вот после этой победы, что изменилось в вашей жизни? Может быть, в подсознании что-то поменялось.

Ну, головой отпустило после спринта. Когда объявили уже составную эстафету, то никакого мандража не было. Я просто задал вопросы руководству, и сказал: «Вы не боитесь? Потому что есть определённые проблемы, и это небольшой риск». На что мне сказали, что в меня верят, и я услышал те слова, которые я хотел услышать. И стало всё нормально.

Когда мы уже поехали на гонку с ребятами, я видел, как ребята все волнуются, все вокруг волнуются. Волнуются не за команду, а волнуются именно за меня. С кем мы бежали эстафету, сервисмены, тренера, у всех было нереальное напряжение.

В команде есть сервисмены, которые работают с командой, с определённым спортсменом. У сервисмена 2-3 спортсмена. На протяжении уже многих лет мы работаем с одним сервисом - с Женькой. Когда я приехал на стадион, и увидел его, что на нём нет лица, он меня стороной увидел, и хотел обойти. Я говорю: «Жень, Жень». Догнал его, я говорю: «Ты чё?». Он идёт и молчит, вот на нём лица нет. Я говорю: «Тебе что, плохо или что?». Он: «Всё нормально». Я говорю: «Да ладно, ты не бойся. Я сам боюсь».

Но в итоге финиш просто с колоссальным отрывом.

Финиш - это была большая работа, проделанная ребятами, сервисом, потому что у нас работали лыжи, ребята были все готовы, а мне уже оставалось только закончить эстафету и не провалить свой этап, доехать до финиша.

Вот какие мысли в голове, когда, получается, уже идёшь, большой отрыв, финишный коридор, и вот это одиночество, оно как то съедает? Какие мысли в этот момент в голове?

Никакого одиночества не было, ни что не съедало. А на старте эстафеты, когда Денис Спицов уже заезжал в зону передачи, я стоял, и мне просто не хватало воздуха. То ли это от волнения, то ли адреналин так сильно подошёл, и я стартанул.

Я понимаю, что я стартанул не быстро. Может, это всё было подсознательно, не знаю, но когда бежал, меня по дистанции начали останавливать, потому что высота, она ошибок не прощает. Она накрывает или быстро, или медленно, тебя догоняет. Но в итоге, меня вели по дистанции, и говорили, где-то я отыгрываю, где-то проигрываю. Сзади меня что-то нагоняют.

Не было чувства самоудовлетворённости, когда я приехал на финиш. Да, это медаль. Да, это победа. Победа сборной России в эстафете, которой не было очень много лет. И получилось так, что я не был доволен. Да, мы радовались на финише, ушли за финишную черту, от СМИ, от всех. И пришло такое чувство опустошения, что все победы давались тяжело. Все какие-то призовые места давались тяжело. А вот именно та медаль, которую я очень долго ждал на протяжении своей карьеры, она так легко мне далась, что в голове не укладывалось, как такое могло случиться.

Уже на протяжении долгого времени, я приехал домой, и жена зашла у меня тут в Инстаграм, и говорит: «А чё у тебя фотки то с Олимпиады нет никакой? С медалями нет». Я говорю: «Да я что-то как-то не хотел в то время, а сейчас уже особо не надо».

Как семья встретила это золото?

Все были счастливы, все были рады. Я не особо эмоциональный такой человек, и, может они радовались по-другому, но не давали мне такого вида. Ну, очень сильно рад мой первый тренер, и весь мой родной Кондинский район, мой родной посёлок Междуреченский. Все радовались, после эстафеты закатили небольшую гулянку, запускали фейрверки. Все радовались.

Сейчас меня начинает потихоньку догонять, что да, золотая медаль, статус олимпийского чемпиона. Ну, и с другой стороны медали, нужно было давать интервью, ездить на встречи, все хотят с тобой фотографироваться, общаться, всем надо уделить внимание. Когда я приехал домой, встреча была олимпийцев в Москве. Ну и у меня, буквально, рейс попадал там, ну, через час, через полтора, как мы прилетели. Я взял быстро вещи, ушёл через другой выход, зарегистрировал все вещи, и улетел домой.

Веду я в садик своего ребёнка. Идём с женой, ведём ребёнка. Машина останавливается, выбегают, говорят: «Сергей!». А у меня ребёнок на руках. «Давайте мы с вами сфотографируемся». Я говорю: «Извините, пожалуйста. Давайте, в апреле будет встреча сфотографируемся, автографы, всё раздам. Дайте вот, у меня есть неделя отдохнуть головой. Я 5 месяцев сидел просто, готовился, и думал только об Олимпиаде, как мне завоевать там побольше медалей. Сейчас неделя, я хочу побыть обычным человеком, уделить время семье. Давайте потом». Ну, и люди, не понимая этого, кто-то обижается, кто-то к этому относится нормально.

Сергей, хотелось спросить про Ивана Геннадьевича, про первого тренера. Ни для кого не секрет, что тренер, и первый наставник - это как отец. Как он встретил вашу победу? Позвонил, поздравил? И потом, когда вы приехали, как вот эта встреча с тренером прошла?

После спринтерской гонки Иван Геннадьевич ушёл в себя. Говорит: «Ну как же так? Надо было добавить». Ну, с дивана же всегда виднее, когда ты не бежишь. Он думал, что не получилось, что пошло не так, почему не доработал тактически. Первые все мои сомнения, которые были, об этом всегда узнавал Иван Геннадьевич. Так что, он в курсе всех событий.

Всегда поддерживает, всегда помогает?

Всегда поддерживает. Иногда начитается интервью, и ваши коллеги любят немного приукрасить, вырвать из контекста, сделать громкие заголовки. И он иногда звонит мне, и даёт по шапке, и говорит: «Что ты там наговорил? Ты следи за языком, что ты говоришь». Я говорю: «Иван Геннадьевич, читайте первоисточник».

Кстати, Сергей, вот сейчас вспоминаю, в одном из наших интервью, вы как раз таки сказали, что приехали на просмотровый сбор в Ханты-Мансийск, тогда у вас были ботинки с проката, были они в таком, не в самом хорошем качестве, чуть ли не большой палец торчал. Вот сейчас, вы уже, будучи известным, обеспеченным лыжником, может быть, какую-то детскую мечту хотите реализовать или уже её реализовали?

Детскую мечту я реализовал - олимпийское золото у меня есть. Я понимаю, что надо заниматься личными вопросами, я хочу начать строительство дома у себя в посёлке, уже много лет об этом мечтаю, и, надеюсь, в этом году я наконец-то займусь этим вопросом, потому что я вырос в Югре. Я хочу жить в Югре, а тем более, у себя в родном посёлке.

Спортивная карьера всё равно когда-нибудь закончится. Вот, думаете ли вы, чем будете заниматься уже после ухода из спорта? Вы останетесь где-нибудь рядом с лыжными гонками или это будет вообще совершенно другая профессия?

Это самый каверзный вопрос, который сейчас всех мучает. Я раньше говорил, что пока я действующий спортсмен, я не задумываюсь, чем я буду заниматься дальше. Но, в этом году, когда я сбегал спринт, я выдохнул, меня отпустило головой, я понимаю, что у меня есть ещё сезон - два, которые я могу бегать на уровне, на уровне лучших, сборной страны.

Но, надо уже задумываться, чем я буду заниматься, в какую отрасль я буду с головой погружаться, потому что если ты любишь своё дело, ты отдаёшься ему полностью. Вот я такой человек, если я занимаюсь лыжными гонками, как говорит моя жена: «Ты пойдёшь по головам, тебя ничто не будет останавливать, если тебе надо сделать так, ты будешь это всем доказывать и утверждать, ты будешь двигаться в ту степь». Сейчас я маленько начинаю задумываться, чем я буду заниматься. Пока конкретных каких-то мыслей даже выразить не могу. Есть такие мысли в голове.